, 
Как добиться лучшего мира после пандемии
Дэни Родрик
КЕМБРИДЖ (США) – В предстоящие годы развитие мировой экономики будет определяться тремя тенденциями. Произойдёт ребалансировка отношений рынка и государства в пользу последнего. Одновременно будет происходить ребалансировка между гиперглобализацией и национальной автономностью – также в пользу последней. Наконец, наши амбиции по поводу роста экономики придётся серьёзно уменьшить.
Ничто так, как пандемия, не подчёркивает неадекватности рынков, когда возникают проблемы, требующие коллективных действий, и когда становится важным наличие у государства потенциала для реагирования на кризис и для защиты людей. Кризис, вызванный Covid-19, повысил громкость призывов ввести всеобщее медицинское страхование, усилить трудовую защиту работников (в том числе занятых в «гиг-экономике»), а также защитить внутренние производственные цепочки, обеспечивающие поставки ключевых медицинских материалов и оборудования. Всё это заставляет государства мира отдавать приоритет устойчивости и надёжности в производстве, а не сокращению издержек и повышению эффективности путём его глобального аутсорсинга. Со временем экономические издержки карантина будет лишь возрастать, поскольку колоссальный шок на стороне рыночного предложения, вызванный сбоем как во внутреннем производстве, так и в глобальных производственных цепочках, создаёт негативный тренд снижения совокупного спроса.
Covid-19 усиливает и закрепляет все эти тенденции, но он не является их основной движущей силой. Все три тенденции – активизация действий государства, отход от гиперглобализма, снижения темпов роста экономики – возникли ещё до пандемии. Их можно рассматривать как источник серьёзных угроз для процветания человечества, но нельзя исключать, что они являются также предвестниками новой, более устойчивой инклюзивной глобальной экономики.
Взгляните на роль государства. Неолиберальный консенсус рыночных фундаменталистов сдаёт позиции. Планы расширения роли государства для решения проблем неравенства и экономической нестабильности стали главным приоритетом и для экономистов, и для политиков. Хотя прогрессивное крыло Демократической партии в США не сумело добиться партийной номинации для своего кандидата в президенты, именно оно в основном диктовало ход дебатов.
Джо Байден, возможно, центрист, но по всем политическим вопросам (здравоохранение, образование, энергетика, экология, торговля, преступность) его идеи оказываются левее, чем у предыдущего кандидата демократов в президенты, Хиллари Клинтон. Как выразился один журналист, «если бы нынешний набор политических рецептов Байдена предлагался на любых предыдущих президентских праймериз в Демократической партии, его сочли бы слишком радикальным». Байден может не выиграть в ноябре. И даже если он выиграет, он может не суметь или не захотеть осуществлять более прогрессивную политическую повестку. Но очевидно, что и в США, и в Европе наблюдается тенденция к усилению государственного вмешательства в экономику.
Единственный вопрос в том, какую форму примет это более активное государство. Мы не можем исключать возврата к дирижизму в старом стиле, который позволяет достичь лишь немногих из заявленных целей. С другой стороны, уход от рыночного фундаментализма может принять подлинно инклюзивную форму с акцентом на зелёной экономике, хороших рабочих местах и возрождении среднего класса. Подобную переориентацию нужно адаптировать к экономическим и технологическим условиям текущего момента, а не просто копировать политические решения трёх золотых послевоенных десятилетий.
Возврат государства в экономику идёт рука об руку с восстановлением принципа первенства национального государства. Везде говорят о деглобализации, о разрыве связей, о возврате выведенных за рубеж производственных цепочек, о сокращении зависимости от иностранных поставщиков, поддержке внутренних производителей и финансового сектора.
США и Китай – две страны, которые задают здесь тон. Европа, вечно колеблющаяся на грани более тесного бюджетного союза, не создаёт для них большого противовеса. Во время нынешнего кризиса Евросоюз в очередной раз отступил от принципов межгосударственной солидарности, сделав вместо этого акцент на национальном суверенитете.
Отход от гиперглобализации может вывести мир на путь эскалации торговых войн и усиления этнического национализма, и это ухудшит экономические перспективы для всех. Но подобный исход не является единственно возможным.
Можно представить себе более разумную и менее интрузивную модель экономической глобализации, в которой внимание сосредоточено на тех вопросах, где международное сотрудничество действительно приносит отдачу (мировое здравоохранение; международные экологические соглашения; борьба с глобальными налоговыми гаванями и другими проблемами, связанными с политикой по принципу «разори своего соседа»). Во всём остальном национальные государства никак не будут ограничиваться в своих приоритетах при решении экономических и социальных проблем.
Подобный мировой порядок не препятствовал бы расширению мировой торговли и инвестиций. Он мог бы даже содействовать им – при условии, что он будет создавать пространство для восстановления внутреннего социального согласия в развитых странах и для выработки необходимых стратегий экономического роста в развивающих странах.
Наверное, наиболее мрачная перспектива, ожидающая мир в среднесрочной перспективе, связана со значительным снижением темпов экономического роста, особенно в развивающемся мире. У этих стран была хорошая четверть века – заметно сократилась бедность, улучшилось качество образования и здравоохранения, повысились другие индикаторы развития. Но сейчас, помимо колоссальной нагрузки на систему здравоохранения из-за пандемии, они сталкиваются с серьёзными внешними шоками: внезапная остановка притока капитала, резкий спад объёмов денежных переводов, доходов от туризма и выручки от экспорта.
Но опять же, Covid-19 всего лишь подчёркивает уже существовавшие ранее проблемы с экономическим ростом. В развивающихся странах за пределами Восточной Азии рост экономики опирался на факторы спроса (прежде всего, государственные инвестиции и бум добычи природных ресурсов), которые не являются устойчивыми. Экспортно-ориентированная индустриализация – самый надёжный мотор долгосрочного развития – явно выдыхается.
Отныне развивающимся странам придётся опираться на новые модели роста. Пандемия может стать пробуждающим звонком, необходимым для рекалибровки перспектив роста и стимулирующим более широкое переосмысление того, что нужно делать.
Мировая экономика уже шла по шаткому, неустойчивому пути, а Covid-19 лишь делает более ясными проблемы, стоящими перед нами, а также решения, которые нам следует принять. В каждой из перечисленных областей у политиков есть выбор. Вероятен как плохой, так и хороший исход. Судьба мировой экономики зависит не от того, что делает вирус, а от того, как мы решаем реагировать на него.
Дэни Родрик – профессор международной политэкономии в Школе государственного управления им. Джона Кеннеди при Гарвардском университете, автор книги «Прямой разговор о внешней торговле: Идеи для разумной мировой экономики».
Copyright: Project Syndicate, 2020. www.project-syndicate.org
